О месте есть смысл говорить только как об одном из мест наряду с другими. Сам по себе никто из нас не имеет места. Мы занимаем место рядом с другими людьми. А еще мы оспариваем друг у друга права на определенное место и в то же время зависим от людей, занимающих свои места. Как иначе мы можем войти в контакт с ними, брать у них и давать им?
Таким образом, один из аспектов обмена состоит в том, что другие занимают свои места, держатся за них и даже хотят увеличить их; это значит также, что между нами возникает соперничество, делающее связи между нами более тесными.
В конечном счете, это – соперничество за лучшие места, за место, оптимальное для нашего выживания. И на самом деле, даже если мы не хотим того признавать, борьба за место есть вопрос жизни и смерти.
Жизнь продолжается, потому что какая-то из индивидуальных жизней освобождает место и делает это с необходимостью. Место, на котором мы хотели бы утвердиться, и есть наше действительное место в жизни. У нас есть жизнь до тех пор, пока у нас есть место, которым мы располагаем как своим. Попытавшись занять место другого, мы посягнули бы на фундамент его существования. Когда мы сокращаем место, занимаемое другим, вступая в его пределы, мы сокращаем его жизнь и вторгаемся в нее.
Успешные отношения зависят от того, делим ли мы наше место с кем-то, от того, взаимно ли это отношение. Мы делим свое место с ними, а они делят свои места с нами. Хотя каждый отдает часть своего места, он приобретает взамен часть места другого. Вместе мы занимаем большее место. Наше индивидуальное место возрастает за счет места, которое мы занимаем вместе.
Если говорить об отношениях, то с местом связан ряд моментов. Нам приходится занимать свое место и быть готовыми защищать его, и в то же время мы нуждаемся в том, чтобы занять большее место, разделяемое с другими, которое мы тоже готовы защищать. Так что возникает более широкая граница этого разделяемого с другими места, а вне этой границы нам опять-таки приходится вступать в отношения с другими людьми и с общим для них, более обширным местом.
Все живое, все, чему свойственно двигаться к успеху, стремится расширять свои границы. Но если речь идет о человеческих отношениях, успех означает, что мы расширяем наши границы вместе с другими. Вместе со многими другими мы имеем наибольшие возможности надежной защиты нашего места. Это означает выход за пределы нашего личного выживания; речь идет о жизни и выживании многих, о полной и богатой жизни и успехе для всех.
Изменение
Мы можем менять места, можем, к примеру, дать чему-то новое место внутри большего целого. Вне себя мы, например, можем сменить окружающую нас мебель, поскольку новая лучше смотрится, лучше располагается в пространстве квартиры или больше отвечает нашим нуждам.
Изменение может также означать, что мы перестраиваемся внутри себя, приноровляемся к чему-то новому. Мы можем перестраиваться, чтобы лучше отвечать новым вызовам или для достижения новых целей и, соответственно, для движения в новом направлении.
Такое изменение улучшает нас в том или ином отношении. В этом отношении мы становимся более приспособленными к новой ситуации, лучше оснащенными для конкуренции, овладеваем лучшей стартовой позицией для себя и своего предприятия, повышаем свои шансы на лучшее будущее.
В этом смысле жизнь постоянно меняется, перестраивается, постоянно реагирует на новые обстоятельства, приспосабливаясь к ним.
Иначе обстоит дело с нашими, глубоко в нас залегающими убеждениями, образующими, например, особый моральный кодекс или с разделяемыми нами убеждениями относительно того, что хорошо или плохо, допустимо или недопустимо, желательно или сомнительно.
Эти глубокие, часто неоспоримые, убеждения связаны с принадлежностью. Здесь я спрашиваю себя: как мне нужно вести себя, чтобы обеспечить мою принадлежность к важной для меня, для моего выживания, группе? Какие мнения я должен разделять с другими членами группы, какие убеждения, какие нормы приватного или публичного поведения? Что я могу делать, не рискуя быть исключенным, что я должен делать, чтобы оставаться членом группы?
Нередко мы оказываемся захваченными убеждениями и ожиданиями групп, во вред многим, включая нас самих. Это может привести, например, к войне. Войны бывают, разумеется, и в сфере бизнеса, как ограниченные по масштабам, так и глобальные.
Здесь перестройка себя требует духовного усилия и становится духовным достижением, даже достижением высочайшего уровня, таким, от которого зависят успех или поражение для многих.
Как осилить такой внутренний поворот? Для этого требуется новое, творческое прозрение и смелость следовать ему, даже перед лицом значительных внутренних и внешних препятствий.
В чем во многих случаях состоит такая фундаментальная переориентация предприятия? В том, чтобы пересмотреть фокус внимания, поставив несколько фундаментальных вопросов: кому в первую очередь предприятие служит? Удовлетворяет ли оно нуждам того, кому служит, улучшает ли своим служением его ситуацию? Помогают ли людям продукция этого предприятия, проводимые им исследования и разработки? Нацелены ли они в первую очередь на поддержание жизни и удовлетворение основных потребностей многих людей? Или продукция этого предприятия наносит ущерб благополучию людей, являясь, например, опасной для жизни; это относится и к распространяемой им рекламе? Какую роль в этом бизнесе играют деньги? А прибыль? Кто получает финансовую выгоду? Служат ли деньги жизни; остаются ли они у тех, кто затрачивает усилия?
Решающая переориентация в этих отношениях также коренится в нашей собственной жизни – где мы даем и где мы берем? Сумели ли мы взять то, что существенно для нашей жизни, тогда, когда оно было первоначально дано нам? В достаточной ли мере это было взято, чтобы мы могли щедро передавать его дальше?
Здесь, в истоке, задаются параметры для всех наших начинаний, для того, чтобы давать и брать, и для длительного успеха.
Эта установка не нуждается в изменениях. Здесь все в порядке. Берет прежде всего любовь, а она, обогащаясь тем, что берет, служит жизни и ее основаниям всеми своими силами, на протяжении всего времени своей жизни.
Собранность
В том, что касается успеха, «собранность» означает: все энергии остаются собранными, направленными к цели, которую мы хотим достичь. Мы не позволяем побочным вещам тормозить или отвлекать нас. Успех достигается сосредоточенным усилием в направлении того, что существенно.
В этом смысле, мы сосредоточиваем наши собственные ресурсы, а также ресурсы наших сотрудников и тех партнеров, которых мы привлекли к участию в нашем деле. Мы сосредоточиваем нашу силу и умения, и направляем всё это к избранной цели.
Сосредоточение сил приносит радость. Успех становится заметным в тех шагах, которые мы делаем, и побуждает нас к дальнейшему движению. При такой собранности работа движется споро, даже если она кажется трудной.
Поскольку, однако, речь идет о нашем проекте и нашем успехе, нам нужно вести всех других за собой. Это значит, что никто не должен опережать нас, все должны следовать за нами. Мы ведем, они следуют. В отсутствии лидера, в отсутствии собранного в одних руках руководства, индивидуальные энергии рассеиваются и движутся своими путями, так что общая цель теряется из виду. Это вызывает торможение; вместо того, чтобы стремиться к общей цели, каждый заботится о своём. Собранное руководство должно быть, поэтому, строгим. К участию допускаются лишь те, кто движется вместе с другими.
Такова другая сторона собранности. Она отделяет пшеницу от терний. В строю остаются только те, кто шагает вместе.
Те, кто готов вместе с нами полностью сосредоточиться на достижении цели, кто отдает этому всю свою собранную волю, и сами будут успешны. Они растут вместе со своими задачами и часто перерастают самих себя. Они приобретают уважение людей, они видят, что многие их ценят и ищут контакта с ними. Они занимают ведущие позиции и собирают вокруг себя других, тех, кого они ведут за собой.
Собравшись, мы смотрим вперед, только вперед. В этом смысле собранность освобождает нас. Она освобождает нас для того, что впереди, так что ничто из прошлого не вынуждает нас смотреть назад.
Всякое творческое предприятие полностью сосредоточено на успехе. За счет собранности оно побеждает всё, что лишь ожидает успеха вместо того, чтобы добиваться его.
Собирание начинается в духе. Бодрствующий дух многое видит единовременно и мгновенно схватывает то, что будет важно следующим.
При собранности собирание приостанавливается, когда многое начинает дрейфовать, уклоняясь в разных направлениях. Не отслеживая этого, собирание ждет, пока этот дрейф не истощится, и тогда возвращается на свой путь. В той мере, в какой рассеянные энергии стремятся вернуться, оно собирает их, чтобы вновь направить к ясно понимаемой цели. И вновь, не оглядываясь, оно продолжает свое движение.
Если мы держим путь к цели, сулящей нам нечто драгоценное, она начинает нас к себе притягивать. Но такой силой притяжения обладает лишь цель, служащая жизням многих. Такая цель, собранная, сама идет к нам.
Когда она таким образом притягивает нас, так что мы ощущаем себя собираемыми в своих движениях к ней, мы осознаем себя пребывающими в согласии с силами, служащими этой цели. И в то же самое время мы ощущаем себя собираемыми в направлении к чему-то, эту цель превышающему. Оттуда мы черпаем главную силу, творческую силу. Она притягивает и влечет нас, влечет вперед, сообщая нам успешное движение, исполненное мощи, жизни и энергии, с радостью и дерзновением в сердце, с чувством реализованности и счастья.
Из книги “Успех в жизни, успех в работе”. Перевод Владимира Рокитянского
Источник: psycholog-help.ru
